Трансплантация костного мозга нужна при болезнях крови. Как правило, речь идет о смертельных диагнозах, когда это – единственная надежда на жизнь. Но для пересадки нужен «генетический двойник» пациента, чьи клетки будут максимально похожи. Как правило, родные на эту роль не годятся, и «близнеца» по крови нужно искать чуть ли не по всему миру. Во многих странах, в том числе в России, есть спецрегистр – список людей, информация о клетках которых хранится в банке данных. Чем больше таких добровольцев, тем выше шанс найти «двойника». К сожалению, далеко не все знают, хотят или могут стать донорами. Поэтому когда «генетические близнецы» все-таки находятся, это сравнимо с чудом. Именно оно произошло с волгоградкой Валерией Дубровиной. Ее клетки могут теперь спасти чью-то жизнь.
«У нас это в крови»
В российском регистре – 200 тыс. потенциальных доноров костного мозга, но этого мало, чтобы найти подходящие клетки. Поэтому медики агитируют, чтобы как можно больше людей сдавали кровь. Не факт, что ваши клетки кому-то подойдут. Но могут и спасти чью-то жизнь.
– Я росла в многодетной семье, мы все очень дружные и у нас так заведено – оказывать поддержку тем, кто в ней нуждается, – рассказывает 29-летняя волгоградка Валерия Дубровина, которая сдала кровь на тест и стала потенциальным донором костного мозга.
Увидела сообщение в соцсетях и откликнулась. Донора тогда искала Светлана – в одном из номеров «Родного города» мы рассказывали о ее судьбе. Девушке с диагнозом «лейкемия» могла помочь только пересадка костного мозга.
И Валерия решила: а вдруг ее клетки подойдут? Если не Светлане, то кому-то еще. И пошла в поликлинику, чтобы сдать кровь.
– Я просто не могла остаться равнодушной, – объясняет Валерия. – Нас так мама воспитала, она сама такая, никогда не отказывает в помощи. Можно сказать, у нас это в крови. Я даже в шутку говорю, что у меня «синдром матери Терезы».
Валерия не любит об этом говорить, но героические – без всякого преувеличения – поступки в ее жизни были: дважды она спасала тонущего человека, а ведь была тогда еще подростком.
.jpg)
Один шанс из тысяч
Познакомившись со Светланой, Валерия погрузилась в тему донорства костного мозга и решила, что должна помочь.
– Пошла в поликлинику, объяснила, что хочу стать донором, – рассказывает Валерия.– Все прошло очень быстро – у меня просто взяли кровь из вены и объяснили, что вторая часть процедур начнется только в том случае, если клетки кому-то подойдут.
До тех пор сведения о доноре хранятся в регистре.
– Я знала, что найти своего «генетического близнеца» – редкий случай, совпадения маловероятны, но я почему-то верила, что все сложится, – улыбается волгоградка.
В декабре 2021-го девушке позвонили и сообщили, что есть пациент, которому она подходит. На этом этапе донору нужно было принимать решение – соглашаться на дальнейшие процедуры или нет.
– Я не раздумывала, страха у меня не было, наоборот, только радость, – вспоминает Валерия.
Но почти сразу выяснилось, что для пациента нашелся и другой донор – родственник. А еще через полгода оказалось, что его костный мозг все-таки не подошел.
– И мне снова предложили помочь тому пациенту, – продолжает девушка. – А у меня в тот момент мама оказалась в реанимации, других проблем была масса. Но я очень ясно понимала, что, возможно, именно от меня зависит чья-то жизнь.
И волгоградка дала согласие – поехала в Санкт-Петербург, где медики ждали девушку для подготовки к процедуре передачи стволовых клеток. К слову, донор вправе отказаться от процедуры на любом этапе, но окончательное решение необходимо принять за 10 дней до предполагаемой даты трансплантации.
Потом отказ становится невозможным: за 5-10 дней до пересадки пациенту проводят высокодозную химиотерапию, полностью уничтожающую его кроветворную и иммунную системы. Если потом не провести пересадку, пациент погибнет.
Встречаться нельзя
Подготовка к важному событию длится несколько недель, на первом этапе – полное медобследование.
И только когда врачи убедятся, что с донором все в порядке, они приступают к процедурам. Сначала – подготовка крови.
– Это неприятно, делают уколы в живот, которые «выгоняют» стволовые клетки в кровь, – вспоминает Валерия. – Чувствовала я себя при этом не очень – болели кости, было ощущение, что у меня тяжелый грипп.
А последним этапом стала процедура афереза, которая длилась почти 5 часов – кровь донора проходит через специальный аппарат – клеточный сепаратор.
– Многих донорство костного мозга пугает, вокруг этого столько всевозможных мифов и страшилок, люди путают костный мозг со спинным, боятся болезненных и опасных манипуляций, но все это не так! – говорит Валерия.
Волгоградка отдала свои кровяные клетки и чувствует себя хорошо. Ее костный мозг уже пересадили реципиенту. Но кто он, Валерия не знает.
Эту информацию врачи держат в секрете минимум 2 года – в медицинском сообществе считается, что это оптимальный срок, после которого станет ясно, помогла трансплантация или нет.
– Я ничего не знаю о об этом человеке: ни пола, ни возраста, ни города, но это и неважно, – говорит волгоградка. – Я просто хочу, чтобы он жил.
Комментарий по теме
«Нужен как минимум миллион доноров»
– Шанс найти донора среди родственников составляет не более 10-20%, – говорят специалисты волгоградского облздрава. – Как правило, приходится искать неродственного донора. Он подбирается по признаку иммунологической совместимости с реципиентом. Это означает, что белки, входящие в состав так называемого HLA-комплекса, должны у донора и больного совпадать полностью или почти полностью. Иначе неизбежны тяжелые иммунные осложнения после трансплантации. Но вероятность того, что данный конкретный донор подойдет кому-то
по показателям тканевой совместимости, очень невелика.
Евгения Савичева. Фото героини публикации; © ИД «Волгоградская правда» / архив.
