Он давно стал легендой нашего телевидения, ведь именно его голос много лет подряд мы слышали в программе «Время». О родном Волгограде, счастливом детстве и современном телевидении диктор и телеведущий Евгений Кочергин, который недавно стал героем эфира «Мой герой» на телеканале «ТВ Центр» расскажет в интервью «Родному городу».
Евгений Александрович родился в 1945 году сразу после войны недалеко от Сталинграда – в станице Клетской.
– Мама у меня была медсестра, она окончила акушерско-фельдшерское училище. А отец был сотрудником органов, как тогда говорили. Мои предки – донские казаки.
– Каким было ваше детство?
– Счастливым, несмотря на то, что оно было послевоенным. Мы не голодали. Я ходил в ясли, в детский сад – и там все было. Я до сих пор помню директора детского сада Татьяну Тихоновну Фролову, которая была настоящим коммунистом, прошедшим войну. Когда подходил праздник, например, 7 ноября, она перед нами, детьми, держала речь: «Дорогие дети! Под руководством…» и так далее. До сих пор помню этот напор и трибунный голос. Я иногда думаю: может, оттуда пошло мое умение говорить на публику? Может, отложилось в подсознании?
– Голос был с детства?
– В детстве у меня был очень высокий голос, как у Робертино Лоретти, я хорошо пел. А потом начал мутировать. Специально голосом я не занимался, а занимался мастерством – манерой подачи, стилем, мастерством осмысленного чтения, текстами.
– Вы окончили школу в Волгограде. Юг России, у вас, наверное, говор был…
– Знаете, я некоторое время работал преподавателем дикторского мастерства в институте повышения квалификации. Так вот, южные районы – Краснодарский край, Ставропольский, Ростовская область – это самые сложные по исправлению речи в правильную русскую. Говорки, интонации… Для меня тоже было много открытий, когда я пришел работать диктором. Мне стали указывать, что не все правильно говорю. Исправлял, конечно.
– А после школы вы куда пошли?
– Окончил московский финансово-экономический институт, факультет политэкономии. А перед этим учился три курса в институте радиоэлектроники. Но понял, что дальше не хочу этим заниматься. Зато эта учеба позволила мне работать преподавателем физики и математики в школе – около шести лет! А потом… Тогда была так называемая таежная романтика. И мне друзья сказали: «Давай поедем в Якутию, в город Мирный, туда, где алмазы добывают – заработаем на кооперативные квартиры». И поехали. А там открылась студия телевидения. Я прошел конкурс. Потом меня отправили на курсы в Москву, и я оказался среди этих всех необыкновенных дикторов на радио.
– Потом было телевидение…
– Да. И там были все звезды – Шилова, Кириллов. Мне казалось: как я там буду? Да они меня затопчут! Пришел, подошел к Игорю Кириллову, рассказал немного о себе. Он говорит: «Надо посмотреть через камеру». Назначили мне день. Пришел он и режиссер из программы «Время» Галина Вишневая. Она, кстати, и сыграла положительную роль в моем первом успехе, одобрив меня.
– Что было самым страшным в эфире?
– Я всегда боялся исказить смысл читаемого. Речи Брежнева и другие большие политические тексты нам давали невычитанными. Редактор с ними не работал и ошибки не исправлял – а ошибок было много! И разбираться с ними некогда. Было много моментов, когда телетайп (который печатал текст определенными отрывками) не успевал за нами. Я текст уже прочитал, а телетайп не отпечатал следующий кусок. И я трясусь – что делать? Начинаю читать медленно…
– А за что могли уволить с телевидения?
– Единственный, кого уволили, – Витя Ткаченко. У него актерский талант, у него очень хорошо получалось имитировать Брежнева. Но он этим начал злоупотреблять. Донесли Лапину (он был председателем Государственного комитета по радио и телевещанию при Совете Министров СССР. – Прим. ред.). Тот пожурил Ткаченко. А он опять повторил. Предупредили во второй раз. А на третий уже уволили.
Максим Воронков. Фото телеканала ТВЦ
